Теплый воскресный день 22 июня  предвещал новый радостный день летних каникул.  Дружная большая семья занята  домашними делами. Мне 14 лет. В семье 6 детей, младшему 1 год.  Казалось, впереди все только хорошее ждёт. И вдруг забегает  испуганная подруга с  криком: «Маруська, война!».  «Какая ещё  война?»-спрашивает мать, не желая верить услышанному…

 Страшная война изменила, перевернула всё и вся… А дальше жизнь разделилась на «до» и «после». Отца отправили на военный завод в г. Златоуст, ведь ему было уже 55 лет. Мужчины  из нашего села Останково Ворошиловского района (ныне Сармановский р-н) все ушли на фронт. Помню, как их провожали, плакали, бежали за телегами. Кто-то провожал  мужа, кто-то отца, сына или любимого… Из нашей семьи ушли на фронт семь двоюродных братьев  и двоюродная сестра Аня. А вернулись только сестра и два брата.

Когда получили  первую похоронку на брата, это было горе для всех, а тетя то прижимала к груди телеграмму, то подносила к лицу  и снова-снова читала, не веря тому, что там написано. Так война вошла в наш дом.

В нашем селе ни одного дома не обошла похоронка.

Война началась летом, и прежде всего нам надо было вырастить и собрать урожай. Самая крепкая, трудоспособная часть жителей села была мобилизована. На смену им пришли женщины, подростки, старики.

Вспоминаю, как  однажды, отправляющиеся на фронт молодые ребята, проезжая мимо нашего дома, заехали  за водой к колодцу и с  горечью и жалостью спросили: «Милые вы наши, как же вы справитесь с таким урожаем?!» А урожай в 1941 был богатый.

Мы, подростки, все резко повзрослели. Несмотря на голод, холод вставали чуть свет, шли помогать своим мамам, сестрам, бабушкам, мы понимали, без нашей помощи в тылу просто не обойтись.

Днём – учились, по вечерам и ночью работали в колхозе на току. Убирали урожай вручную, жали серпами, собирали в суслоны, а ночью возили эти снопы и складывали в скирды. Молотили также ночью, намолоченное зерно обрабатывали на веялках и сортировали. 

 В колхозе росла конопля.  Каждому из подростков отмеряли 2-3 сажени. Сначала  мы обрывали пасынки, затем собирали семена,  их отвозили на переработку - делали конопляное масло.  А само растение надо было выдёргивать вручную, и это было самое трудное, никакая техника не могла срезать  конопляные стволы.  Затем их грузили на машину и увозили на переработку (на ткань в авиационную промышленность).

Падали от усталости и недоедания, очень хотелось спать, но никто не роптал, не отказывался ни от какой работы, мы твёрдо верили, что  это нужно для фронта. «Все для фронта, все для победы!»- этот лозунг военного времени требовал огромной работы, полной отдачи сил от каждого.

Несмотря на все трудности, жизнь не стояла на месте. Были в ней и радости. Юность и молодость брали своё. Танцы и песни под гармонь, кино в клубе, участие в школьной художественной самодеятельности.

А с какой радостью и  гордостью отправляли зерно на фронт!

Сначала проводили митинг.  Потом на подводу грузили по 5-6 мешков,  обоз состоял  из 5-6 подвод украшенных  лозунгами  и транспарантами «Хлеб-фронту!», «Дорогие бойцы, бейте фашистов!». И под гармонь обоз провожало все село.

Когда по всей стране прошел клич «Подарки - фронту!», мы с девчатами тоже принялись готовить подарки, кто что мог - кто вязал варежки, шарфы, носки, а  я шила кисеты для табака, на них вышивала красными нитками «Дорогому бойцу! Бей проклятых фашистов!» и еще носовые платки с вышивкой  «Незнакомому бойцу от девушки Маруси».  Тогда была очень популярна  такая песня

«Может в Коломне, может в Рязани

Не ложились девушки спать,

Много варежек теплых связали,

Чтоб на фронт их в подарок послать»

Посылки отправляли, а в ответ получали письма. Бойцы благодарили нас, писали, что подарки поднимают их боевой дух. Я в то время стала  переписываться с бойцом по имени Валентин. Мы мечтали встретиться после войны. Но судьба распорядилась иначе. Он погиб,  «пал смертью храбрых» об этом написал мне  его боевой товарищ.

Весна 43-го, наверно, самое  голодное время. Как смогли пережить? Как только сошёл снег  шли в  поле за гнилой мороженой  картошкой. Наберём, натрём и печём лепешки,  и не было ничего вкуснее  в жизни! А когда появлялась крапива - жизнь налаживалась. Нарвём крапивы, порубим и варим в ведерной кастрюле суп, а если есть еще горстка-две муки  - вкуснее супа нет!

В 1944 году я закончила 10 классов. Время было голодное, и семье нужна была моя помощь, но мама все равно послала меня учиться в Елабугу в пединститут на курсы. Учёба шла нормально. Нам давали по 200 грамм  хлеба на день, но я экономила, не брала, а в выходные брала целую буханку, чтобы увезти родным в деревню.

Домой добиралась пешком, а это ни много ни мало 60 км. Выходила чуть свет, во второй половине дня добиралась до места.  Чтобы ноги не болели, вставала на крапиву, ведь утром надо было идти обратно в Елабугу.

Однажды прихожу, а мама с детьми делают кизяки (топить печь), я, не смотря на усталость,  тоже хотела присоединиться, но мама говорит: «Что ты, раз увидели хлеб, разве будем работать…». Какой же тогда был вкусный хлеб! И как его было мало всегда!

С сентября 1944 года, после окончания курсов, была направлена  учителем в среднюю школе с. Тлянги-Тамане. С этого времени началась моя официальная трудовая биография. Работать было очень трудно, т. к. не хватало знаний, опыта, но я очень полюбила детей и свою работу. Там и встретила День Победы. Я  шла, как всегда на работу и сторож сказал  что, мол, война то кончилась! Слова меня ошеломили, и я побежала домой. Было много слёз, все обнимались и радовались. 

 В 1951  году переехала в Елабугу. Вышла замуж за участника Великой Отечественной войны  и 35 лет последующей  жизни отдала непростой работе в сфере культуры.

Моё рано повзрослевшее детство наполнено тяжёлыми испытаниями, но это была  истории моего поколения, история людей способных на многое, и никогда не терявших веру в себя…

Записала  В. А. Мухсинова-зав. информационно-библиографическим отделом МБУ «ЦБС»